Как Андрес Серрано примиряет природу и цивилизацию.

Это сообщение является обновленной и во многом измененной версией статьи, написанной мною в 1990 году для художественного журнала «Contemporanea», ныне прекратившего свое существование итальянского издания, освещавшего современное искусство. По случаю уничтожения работы Андреса Серрано «Piss Christ» («Христос в моче») в Авиньоне во Франции на этой неделе, я подумал, что настало время, чтобы пересмотреть некоторые из своих аргументов для широкой публики. Я надеюсь пролить свет на психологические, социальные и эстетические процессы, используемые в спорных произведениях, а также объяснить, почему художники, как Серрано используют образы, ставя их в метафорический ряд с такими природными био-продуктами, как моча, кровь, сперма, месячные, и калом в своем искусстве.

Оригинальная версия этой статьи была написана мною в 1989 году.
Арт-критики по-прежнему говорят и пишут много о «постмодернизме». Среди многочисленных причин, почему мы были убеждены в 1980-х прикрепить приставку «пост» в отношении модернистских движений в искусстве, определявших культуру ХХ века на Западе, было особое предположение, что искусство почти отказалось от средств провоцирования и шокирования. Во всяком случае до такой степени, как это случилось с дебютным показом картины Эдуарда Мане «Завтрак на траве», на которой были изображены две обнаженные женщины, сидящие на улице с двумя полностью одетыми буржуазными мужчинами. Мы также не думали, что общественность снова будет шокирована, как это было в 1907 году, при зарождении кубизма Пабло Пикассо, картиной «Авиньонские девицы», с его абстрактной тусовкой проституток в будуаре. И даже, как они были шокированы в 1917 году писсуаром Марселя Дюшана, смело выставлявшийся без изменений и украшений, как концепция "готовой" скульптуры, язвительно названной им «Фонтан».
Но 1989 оказался годом, что мы искусствоведы поняли ошибочность своих прогнозов относительно отношений широкой публики к современному искусству. В этот год Джесси Хелмс спровоцировал нападение на работу Андреса Серрано «Христос в моче», теперь уже печально известную фотографию распятия, погруженную в мочу, когда стало известно, что фотография получила финансирование от Национального фонда Искусств. В этом году также была бесцеремонно отменена запланированная передвижная выставка фотографий Роберта Мэпплторпа, экспозиция которой должна была разместиться в Вашингтонском музее «Corcoran», за непристойность.
Двадцать два года спустя, консервативные американцы устроили настоящую войну в Национальной портретной галерее в Вашингтоне в ноябре 1987, добиваясь исключения из экспозиции показа видео Дэвида Войнаровича «Пожар в моем животе» с показом распятия захваченного муравьями. Не смотря на то, что произведение метафорически напоминало об опасности СПИДа, унесшего десятки тысяч американцев, а также ироническое напоминание о том, что христиане, которые выступали против финансирования исследований в области СПИДа, поклоняются Христу, проповедывавшему милосердие и был отвергнут, как и многие жертвы СПИДа в час его смерти, первая реакция многих зрителей на видео была, как на кощунство.
В самом деле, эти памятные случаи в мире искусства, сделали свое дело. Опытных потребителей искусства такие вещи не только больше не шокируют, но ожидается, что это будет иметь трансгрессию. Общественность приобретает достаточный лимит терпимости к искусству и художникам, особенно когда это искусство профинансировано за счет государственных средств. По иронии судьбы, последние получают широкий резонанс и возникающие споры по поводу цензуры в отношении спонсорской помощи такого рода искусству помогают росту терпимости общества, относительно скандальных акций искусства.

В свете продолжающегося конфликта между знатоками искусства и возникают обсуждения о психологически и эротически заряженном искусстве Андрес Серрано и уходит клишированное представление о нем, как об искусстве скандала. В моих беседах с Серрано в 1980-х годах, вопреки ожиданиям, я ни разу не услышал от художника о желании шокировать или провоцировать аудиторию. Он, конечно, не предвидел, что спустя четверть века после экспонирования «Христа в моче» будет неоднократно подвергаться нападкам в словах и действиях. Инцидент в Авиньоне, не первый, когда в отношении его фотографий был совершен акт вандализма. Подобное произошло в 1997 году в Национальной галерее Виктории (Австралия), где персонал галереи получал угрозы смерти.
Без сомнения, мы критики не сделали достаточно, чтобы рассеять клише, что произведения художников мотивированы разрушать традиционные взгляды и уклад степенности среднего класса. В случае с Серрано, имидж «плохого мальчика» вовсе не является поводом для его эротизированного искусства. Это можно увидеть и в его игре с эротического и политического высказывания, в его игре с формами, ироничностью композиций, предметами. А в самых мощных сериях, выполненных во второй половине 1980-х годов, мы находим соизмерение баланса сублимации и де-сублимации первичных материалов и психологии, которые в настоящее время подобны по творческому воображению подобны «Христу в моче». Сублимация - зто фрейдистская терминология – обозначает преобразование биологических влечений в "высшие", и является принципиальным достижениям цивилизации. Фрейд представил свою теорию сублимации в 1908 году в знаменитом эссе "Civilized" Sexual Morality and Modern Nervousness. Наиболее актуально для нашего рассмотрения «Христос в моче» являются два пункта Фрейда.

«Наша цивилизация является, вообще говоря, основанной на подавлении инстинктов. Каждый вносит свой вклад некоторых отказов - чувство доминирующей власти, агрессивных и мстительных тенденции его личности. Из этих источников обыкновенных акций материального и идеального было накоплено богатство цивилизации. Борьба за существование - это, главным образом чувство семьи, с его эротическими корнями, которые побуждали некоторых отказываться от него. Этот отказ был прогрессивным в развитии цивилизации; с одной стороны он был санкционирован религией. Инстинктивное удовлетворение, от которого воздерживался человек, было предложено божеству в жертву, и таким образом завоевывались социальные выгоды, человек объявлялся «святым». Человек, который в связи с его неуступчивым характером не мог соблюдать необходимое подавление своих инстинктов, становился преступником, а преступник, если его социальное положение или поразительные способности позволяли ему провести свою степень величия, становился героем.

Половой инстинкт, вернее, сексуальный инстинкт, а аналитическое исследование нас, что сексуальный инстинкт состоит из множества одиночных импульсов компонентов, которое вероятно, более сильно развито в человеке, чем в большинстве высших животных, Так как он постоянен, в отличие от животных, у которых он. Это добавляет огромный объем энергии в распоряжении «культурной» деятельности, потому что обладает характерной особенностью – способность достижения цели без существенной потери интенсивности. Это происходит благодаря возможность переключения изначально сексуальной цели на другую, которая больше не является сексуальным, но психически связаны и называется способностью к сублимации.»

«Сублимация», как понятие Фрейда, и введенное Андрес Серрано противо-понятие «де-сублимация» - являются центральными для Серрано в произведении «Христос в моче» и в других произведениях искусства с применением мочи, крови, кала, менструация, и спермы. Если на то пошло, сам факт создания искусства из этих материалов напоминает чередование процессов сублимации и де-сублимации при работе во всех жанрах искусства. Если сублимация является смещением либидинальных желаний и удовольствий, и мы как цивилизация социально преобразовываем и поднимаем на высокий уровень санкционированного поведения состояний и объектов процесс, который подобен рудиментарным человеческим инкультурациям и скрытностям, - то де-сублимация - желание некоторых художников вернуться к оценке природных условий нашего собственного тела, которыми мы наслаждались в младенчестве, но были прерваны в силу социальных нравов, насаждавшихся через наших родителей и опекунов в качестве "правильных" и "неправильных". В произведениях Серано именно де-сублимация вызывает ощущение преступания этики и морали, обвиняя художника в аберрантности, извращенности и даже называя его преступником. В фотографии «Христос в моче» Серрано намечает колебание от сублимации к де-сублимации. Выявление идеологии христианства не его цель, так же как погруженые в мочу возвышенные культурные иконы как классический греческий бюст Афродиты Книдской, «Мыслитель» Родена и «Дискобол» Мирона. Такие различные культурные памятники затоплены Серрано с целью сопоставления подавленного желания - с одной стороны и стремления ввысь – с другой, совершенно естественного желания, и «распятие» здесь является лишь одним из многих. В этом смысле, Серрано просто ищет согласования природы с цивилизацией. И все же, ни возмущение любителей искусства Родена по поводу "хулы" его произведения, ни возмущение антикваров за "порчу" классической скульптуры, нельзя сравнить с протестом против «Христос в моче» Серрано убедительно доказывает, что секуляризм в религии на Западе господствует в сознании.

Я повторяю специально для возмущенных христиан: сочетание у Серрано иконографии с био-продуктами не связано с религиозной идеологией. Художник стремится к осмыслению в самых возвышенных достижений цивилизации. Сублимация, в конце концов не низменней, чем возвышения до основных радостей человеческого опыта, до уровня высокого искусства. Иными словами, самые передовые искусства, идеи и системы, которые мы связываем с понятием статус-кво цивилизации - это лишь материал для творчества. Произведение рождается из метаморфоз, осмысления эволюции, если хотите, из ощущений от простых инфантильных, примитивных, даже животных удовольствий, и требуют высокой степени мастерства и изобретательности. В самом простом смысле, Серрано исследует следы человеческого удовольствия: от увлечения ребенка при мочеиспускании и дефекации, к озабоченности подростка с менструацией, и эякуляции, к фиксации ощущений взросления, к существованию и развитию. Если это кажется сомнительным, достаточно вспомнить, что Фрейд, изучивший эстетику, экономику и многие науки, возвратился к инфантильным восторгам при появлении экскрементов, когда он писал о том, как дефекация, в частности, предоставляет ребенку первый опыт творчества и производства собственности.